О будущем души, о благе жизнн бренной.

И я постичь хотел, зачем творец вселенной

Так нераздельно слил, отняв у нас покой,

Природы вечный гимн и вопль душн людской.

65

3 В. Гюго

* * *

Ловила! штеИх Колеблется несчастливый*

Однажды Атласу*, завистливо-ревнивы, Холмы сказали так: «Взгляни на этн нивы, На свежие луга, где, страх забыв, одна, Гуляет девушка, в мечты погружена. Суровый океан, порыв смиряя гневный, Целует ноги нам, баюкая напевно; Короны нз цветов, обрызганных росой, Увенчивают нас в палящий летний зной.

Но почему, гигант, орлов угрюмых стая Кружится над тобой, вершину задевая? Зачем ты безднами туманными изрыт? Что за гроза всегда над скалами гремит? И отчего спина гранитная клонится, Как ветка, где гнездо себе свивает птица? Кто ледяной твой лоб, где лето не цветет, Морщинами покрыл? Зачем обильный пот Течет с него? Зачем ты горбишься, тоскуя?

И Атлас отвечал: «Мнр на себе несу я».

66

* * *

Oh primavera! gioventù dell' anno! Oh gioventù, primavera della vita!

О весна, юность года! О юность, весна жизни! *

О письма юности, любви живой волненье! Вновь сердце обожгло былое опьянеиье,

Я к вам в слезах приник... Отрадно мне, забыв о прочном, тнхом счастье, Стать юношею вновь, тревожным, полным страсти,

Поплакать с ним хоть миг.

Мне восемнадцать лет... Я жил, в мечтах сгорая, Звезда светила мне, надежда золотая

Ткала мне дивный сон. Я всем был для тебя, души моей святыня... Я был тем мальчиком, перед которым ныне

Краснею, умилен.

О пробужденье сил, дни светлой благодати!.. Похитить твой платок, следить мельканье платья,

Ждать — не пройдешь лн ты... От жнзнн требовать любви и славы вечной И верить радостно, тепло, чистосердечно

В мнр светлой красоты!

Я жил, я все познал, изведал в полной мере; И обольщений рой к моей скрипящей двери

Не прилетит, о нет! Безумный возраст тот, весь в грезах н смятенье, Тревожный, трепетный, как ярок он в сравненье

Со счастьем зрелых лет!