Пускай черницы Прах стерегут. Свеч вереницы Над ним зажгут. В нише глубокой У одинокой, У черноокой Слезы бегут.

Плачь, Изабелла, Встань, не дыша, — В рай улетела Его душа. О, грусть подруги, Ломавшей руки... Но битва, другн, Все ж хороша!

Пора обратно! Скакун, лети, По крови брат мой, Нам по пути.

Товарищ ратный, Лети обратно, Чтоб в замке знатный Овес найти!

А мне навстречу Монах придет. Он с длинной речью, Лишь знака ждет. Он чтит святыню И благоетыню. Но он латынью Нас изведет.

Деянья ваши Он славить рад, Хоть слог монаший Витиеват. Писать ои может, И все изложит, И честь умножат Мою стократ.

Нам, знатным людям,

Это к лицу.

Мы верить будем

Смерду-писцу.

36

37

Мы держим шпагу. Мы чтим отвагу, А не бумагу, — Хвала творцу!

Восточные мотивы 1829

КАНАРИС*

Действовать молча.

Старый левия

Когда разбитый бриг блуждает по волнам.

Когда в ивнеможенье Свисают паруса, ядром то здесь, то там

Пробитые в сраженье,

Когда на палубе всё мертвецы кругом,

Обломки такелажа Да снасти, с черных рей висящие клубком.

Как спутанная пряжа,

Когда корабль в дыму н грохоте кружит.

Как колесо большое, И с носа до кормы поток людей бежит

В отливе я прибое.

Когда уже команд не слушает солдат

И волны ужас будят, А пушки сорваны с лафетов и скользят*.

Сшибаясь в общей груде.

Когда морской колосс уже открыл волнам

Зияющие раны И развороченный в обшивке медной шрам

Обрызган кровью рдяиой.

Когда он без руля по воле воли летит С пробитой сердцевиной,

41

Как рыба мертвая, чье брюхо серебрит Зеленая пучина, —

Честь победителю! Канат он укрепил

Над вражеской кормою И, как могучий гриф, своя коготь в грудь вонзил

Добыче, взятой с бою,-

Свой поднимает флаг на мачте он чужой,

Чтоб внамя трепетало, Чтоб отраженне, колеблемо волной,

Струило отблеск алый.

Всегда бывало так, когда иной народ,

В сраженьях вовнесенный, Мог пурпур, серебро, лазурь над лоном вод

Развертывать в знаменах.

И в ткани тех знамен был гордой власти знак,

Победой упоенье, Как будто в выбн волн оставить может флаг