Разгневанный Чингисхан, узнав обо всём, велел двум своим воинам не спускать глаз с молодой супруги и охранять её даже по ночам.

Однажды после очередного военного похода уставший хан отдыхал со своими жёнами возле юрты. Есуй сидела рядом и вдруг неожиданно вздрогнула. Хитрый монгольский повелитель заподозрил неладное и приказал приближённым и воинам разделиться на группы и встать вместе со своими семьями. И когда несколько сотен людей встало так, как приказал их повелитель, тот заметил в стороне молодого юношу, который оказался чужаком. Тот повернулся к великому владыке и назвал себя женихом красавицы Есуй. Разгневанный хан, удивившись храбрости смелого татарина, велел слугам отрубить юноше голову. Молодая ханша побледнела и упала без чувств. Несколько дней провела она, не выходя из ханской юрты, горько оплакивая возлюбленного. Борте, недолюбливая молодых жён, оставалась равнодушной, и лишь Есуган утешала старшую сестру и не отходила от неё, опасаясь, что Есуй от горя покончит с собой.

Чингисхан тем временем собирался в новый поход. Как и всегда, он брал с собой любимых жён, и в этот раз за ним последовали ханши Борте и Есуй. Пытаясь сгладить вину перед молодой супругой, хан каждую ночь приходил к ней в юрту, но уходил с чувством досады и горечи. Есуй была холодна и молчалива, хотя и покорялась любой прихоти мужа. Наконец, отчаявшись сломить девушку, монгольский владыка стал приводить к себе новых жён, и за несколько лет их стало уже двадцать шесть. Увеличивался и ханский гарем, в котором Чингисхан проводил всё своё время, свободное от военных походов. Законные жёны нередко жаловались на то, что с ними их повелитель проводит слишком мало времени и у жён больше не рождаются наследники (у Чингисхана было лишь два сына — от Борте и Хулан). Одна Есуй оставалась, как всегда, молчалива, и никогда не жаловалась на свою жизнь.

Прошло несколько лет, и однажды печальная Есуй спросила постаревшего и седого хана о том, кто будет править его народом после его смерти. Чингисхан впервые задумался и осознал, что и он, великий повелитель монголов, смертен. Не смыкая глаз, провёл он несколько бессонных ночей, думая о конце и мечтая обрести бессмертие. Так, давно зная о китайских монахах, которые надолго продлевают себе жизнь, хан велел отыскать и привести к нему даосского монаха Цю Чуцзи. Тот, прибыв к Чингисхану в середине мая 1222 года, поведал ему об учении даосизма. «Нет средства для бессмертия, можно лишь продлить свою жизнь», — отвечал мудрый монах.