Сидящей на скале в виду освирепелой

Пучины моря, он уж видит сквозь туман,

Как близится к нему весь жизни океан.

Ребенок хмурится, как птичка хохлит перья, —

А ты, полна любви, исполнись и доверья

К святому промыслу и посмотри светло

Ребенка милого на умное чело.

Мечтает он? Так что ж! К мечтам так близок гений!

Мечты те выжгутся в горниле размышлений;

Мыслитель будет он, а мысль — святой залог

Всего великого, в ней жизнь миров, в ней бог.

Да! Пламенная мысль, сказав «твори!» таланту,

Дает Мильтону рай, ад завещает Данту*.

Поверь — великая ребенка участь ждет,

Когда он жаждет знать, когда предузнает.

Недаром действует в нем Прометеев пламень.

Он вопросительно глядит теперь на камень,

А там — с резцом в руке и с мрамором в борьбе —

Он Микеланджело нам воскресит в себе

И дивный образ даст порфирам н гранитам;

жно испытать сей путь (лат.).

91

Или воителем предстанет знаменитым,

И посреди царьков и поземельных карт

В нем миру явится Франциск* иль Бонапарт,

И царственный игрок, лишь славы отголоску

Внимая, мир сочтет за шахматную доску.

Где будет раздвигать несметных пешек ряд.

Пока ему судьба не скажет: шах и мат!

Как знать? Пойдет с трубой иль под компасным румбом

Он в небо Гершелем*, иль в океан Колумбом,

Схватить сквозь горы воли или сквозь весь эфир

Иль новую звезду, иль новый чудный мир.

Кто ведает? Среди младенческих усилии

Растет, быть может, в нем певец певцов — Вергилий,

Стремящийся сорвать бессмертия венец.

Стихом поколебать весь мир и, наконец,

Крылатым гением, подобно дивной тени.

Лететь по головам грядущих поколений.

Лучи и тени 1840

* * *

Как в дремлющих прудах, среди лесной глуши,

Так видим мы порой иа дне людской души

И ясную лазурь, где проплывают тучи.

Где солнца луч скользит, беспечный н летучий,

И тииу черную, где мрак угрюмо спит.

Где злобных змей клубок невнятно шелестит.

95

ГИТАРА *

Тут Гастибелса вышел к нам с гитарой

И начал так: «В Толедо жил я у дороги старой

И как простак Сабину юную любил без меры —